«Одежда - бог, тело - дьявол»(монгольская поговорка).Монголы - народ достаточно молодой, само его название восходит лишь к временам Чингис-хана. Монгольское платье мало менялось с тех пор, поскольку оно как нельзя лучше адаптировано к условиям жизни в степи и к ежедневной деятельности кочевников-скотоводов. Изготавливали его из шкур диких и домашних животных, меха, замши, шелковой, шерстяной или хлопчатобумажной ткани. Что касается цвета, то в одежде монголов часто встречаются ярко-красный и небесно-голубой, и, хотя желтая одежда сейчас носится только ламами, есть свидетельства, что в период империи желтое носили обычные люди. Видов национальной одежды в Монголии было очень много, этнические группы различались по манере ее ношения, отделке, выбору цвета и украшений, мы же остановимся лишь на базовых моделях.

Очень многие платья, исторические или просто стилизованные под позднее Средневековье, Возрождение или XVI-XVII век, очень плохо выглядят, если носить их на голое тело (или на тонкое современное белье). Особенно это касается платьев с разрезами. Надевать их надо на достаточно пышную сорочку, которая будет в эти самые разрезы видна.Кроме того, сорочка защищает платье от пота. Исторически это была зачастую единственная регулярно стиравшаяся часть костюма (верхнее платье стирка просто погубила бы), да и сейчас, даже с современными тканями и моющими средствами, чем реже стираешь парадное платье, тем для него лучше.Приведенная выкройка и технология изготовления сорочки взята с сайта http://www.reconstructinghistory.com. Модель хорошо подходит для XV-XVII веков, проста в изготовлении - чтобы сшить ее, не нужно большого опыта. Она имеет еще и то преимущество, что, в отличие от современной одежды с проймой, совершенно не ограничивает движения рук. А для платьев с незашитой внизу проймой (как, например, многие платья итальянского Возрождения) такая выкройка вообще незаменима. 

Возможно, моей мечте не суждено сбыться. Но в этом сезоне я искренне надеялся найти игру, про которую можно было бы сказать, что она хоть как-то соответствует собственным правилам и вообще - не является просто очередной «попыткой сделать хоть что-нибудь».

Исповедь реконструктора
 

Где-то на берегу теплого и ласкового моря (с кучей подводных рифов, толпой голодных акул, легендами о кораблях-призраках, высокими утесами, штормами и противным пронизывающим холодным ветром, запутывающим волосы) стоял небольшой, но вполне процветающий городок. Его можно было бы назвать портовым, если б там был порт. Но его там не было, был какой-то неубедительный причал, к которому пару раз в неделю кто-нибудь приставал (в хорошем смысле этого слова). Помимо причала к морю из города вела еще масса дорог, только большая часть из них была крайне труднопроходимой (горы, скалы, даже какое-то болотце). Причина процветания населенного пункта многих ставила в тупик. Хотя бы потому, что здесь практически не было никаких отраслей промышленности, лишь немного текстильной (бабушки, вяжущие носки на скамеечке). Так же в городе было единственное питейное заведение, где всегда можно было упиться до поросячьего визга и проиграть все свои деньги во что-нибудь азартное (хотя в бюджет от этого денег почти не поступало - никто не осмеливался попросить кабатчика заполнить налоговую декларацию). Еще местные жители делали ожерелья из ракушек и впаривали их редким иностранным туристам под видом «амулетов на счастье», «талисманов на богатство», «произведений искусства древней, но, увы, почившей цивилизации, процветавшей здесь, когда эллины в набедренных повязках еще бегали» или как-нибудь иначе (зависит от типа туриста, некоторые их охотно скупали в качестве «набора симпатичных ковырялок в зубах»). И, тем не менее, город явно не бедствовал. К этому необъяснимому явлению сами жители относились спокойно и философски. Однако всяких любопытных, которые приезжали сюда, размахивали какими-то бумажками с печатью, орали и требовали объяснений, довольно быстро находили с проломанным черепом или не находили вообще. Ссылки местных жителей на барабашку в столице никого не убеждали, однако, потеряв очередного своего проверяющего, там тоже посмотрели на это дело спокойно и философски, решили, что игра не стоит ревизоров, и плюнули на это гиблое место (фигурально выражаясь). Еще город славится своим кораблем-призраком. Несчастные матросы и индустрия, связанная с эксплуатацией их образа, является весьма значительной статьей бюджета.  Однажды на горизонте нарисовался очередной корабль.