Ильдар Валишин (Lt. Ivy)
Император навис над картой материка и напоминал военному министру грозовую тучу. Это было нехорошо. В такие минуты Император не очень увлекался самоконтролем и мог с легкостью начать как небольшую победоносную войну, так и крупные перестановки в кабинете министров. Каждая клетка министра обороны - герцога Аркеладо - молила о том, чтобы державный перст указал на карте какой-нибудь мелкий (а пусть бы и крупный) остров, и значит, всё сразу станет хорошо. Но Император медлил. Слишком медлил.\r\n\r\n- Так, - думал министр. - Премьера сейчас снимать, скорее всего, не будут. Премьеров снимают с последующим четвертованием, а этот ещё ни на чём не попался. Я, конечно, мог бы прямо сейчас рассказать Его Величеству достаточно интересных историй, и при нормальных условиях Император оставил бы меня в покое. Вот только премьер под пытками выложит всё, что знает о продаже списанных карабинов из арсенала, и тогда я окажусь на соседней плахе. Впрочем... Впрочем, Премьер сдаст меня и без пыток. Коррумпированная сволочь...\r\n\r\n- Премьера, что ли, казнить? - думал Император. - Так ведь и новый воровать будет, да ещё и больше поначалу... А то и шпионить начнет...\r\n\r\nПро этого-то всё ясно... И дезу мою он кушает, как мюсли со сливками, то есть не без аппетита, и счета его я знаю абсолютно все. И счета его дворецкого, который у хозяина приворовывает, тоже знаю. Нет, пусть пока гуляет. Пока. А там, глядишь, видно будет.\r\n\r\nКого ещё можно снять? Министра безопасности? Он сейчас как раз заговор против меня готовит. Не без изящества причем. Его я, конечно, казню. За день до... Чтоб обидней было. Кстати надо свериться с календарем - на когда он всю эту петрушку запланировал. Чтобы не опоздать. В этом деле точность жизненно необходима.\r\n\r\nА этот вот? - Взгляд Императора наискось упал на отраженного от полировки столешницы военного министра. - Этого можно было повесить ещё до назначения, хотя бы за морду его хитрющую, что, наверное, я прямо сейчас и прикажу организовать без суда и следствия. Повысит в народе мой авторитет тирана и сатрапа и одновременно послужит повышению обороноспособности страны...\r\n\r\nИ рука Императора потянулась к перу, а другая к бумаге. И рука министра потянулась к пистолету, а два охранника за портьерой взяли на мушку министерский затылок.\r\n\r\nИ тут взгляд Императора упал на вишневую косточку, лежащую на карте.\r\n\r\n- Что это? - удивленно спросил он, вскинув глаза на министра.\r\n\r\n- Это? Это Энголла: большой независимый остров с хорошо развитыми вооруженными силами и флотом. Залежи марганцевых руд, неосвоенные месторождения нефти и газа. Наличествуют развивающиеся предприятия легкой промышленности. Всего работы на три, максимум четыре недели при особо упорном сопротивлении.\r\n\r\n- Если за четыре недели не управитесь, я с вами, герцог, сделаю даже не то, чего вы больше всего сейчас боитесь.\r\n\r\nИ десница Императора небрежным движением смахнула со стола косточку и потянулась к перу. В голове Его Величества уже рождался приказ всем Вооруженным силам Империи.\r\n\r\nСовещание в Имперском Генштабе вошло в историю как самое короткое совещание по поводу определения стратегии грядущей военной операции. С одной стороны, такая спешка может объясняться тем небольшим сроком, который выделил на всё про всё Император, а с другой стороны... Ознакомьтесь с фрагментом стенограммы монолога (по-другому и не назовешь) Военного Министра.\r\n\r\n«...те же из вас, кто полагает, что они переживут меня и, чем черт не шутит, сядут на моё место, допускают наивную ошибку, непростительную в столь серьезной ситуации. Я рекомендую вам закончить кампанию в течение двадцати пяти дней. В ином случае все вы, включая представителей отделов пропаганды и контрпропаганды, предстанете перед военным трибуналом в моем лице и будете расстреляны в полном соответствии с законами военного времени. А теперь идите и работайте. Я же не хочу иметь с вами ничего общего. Помните, что вы никогда не увидите моей казни. Впрочем... Я, впрочем, на вашу тоже смотреть не пойду».\r\n\r\nПервые штурмовые отряды десантировались на остров с легких катеров через два дня. Это был авангард 2-го полка непосредственного подчинения под командованием подполковника Ферро. Возможно, лучшего полкового командира всех времен и народов.\r\n\r\n
Ремарка I. Перегибы на местах
\r\n\r\n...Подполковник Ферро мягко спрыгнул на песок пляжа, приземлившись на согнутые в коленях ноги и вытянутую левую руку. Рюкзак ударил в спину, ремень карабина слетел с правого плеча на локоть. Сзади что-то звякнуло, но подполковник не обернулся. Это не учения. Сейчас что-либо объяснять уже поздно.\r\n\r\n- Окапываемся в ста метрах от полосы прилива, - чуть слышно прошептал он. Тени метнулись вперед. На часах подполковника Ферро подсвеченные тритием стрелки показывали 03:01.\r\n\r\nИх было пятьдесят человек. Целью им поставили прикрытие высадки основных сил с транспортных кораблей «Носитель» и «Десятка», подход которых к острову не мог не вызвать адекватной реакции со стороны противника. В штабе авангард был заранее отнесен к невосполнимым потерям. Штаб верил в «правильный ход боя». Гмм...\r\n\r\nВысадка срывалась. Ферро понимал это, оглядывая морской горизонт в полевой бинокль. «Носителя» не было видно. «Десятки», впрочем, тоже. А хотелось бы. Очень бы хотелось. Подполковник Ферро оглянулся на шорох и увидел подползающего по-пластунски старшего сержанта Германа Грановски.\r\n\r\n- Чего тебе? - одними глазами спросил подполковник Ферро.\r\n\r\n- Это «черная операция», полковник?\r\n\r\n- Нет, сержант, но это самая идиотская операция из всех, в которых мне приходилось участвовать. Если через 36 часов не подойдут корабли, я начну в соответствии с уставом действовать по своему усмотрению.\r\n\r\nСтарший сержант Грановски дождался, когда подполковник Ферро отвернется, и сунул в рот две таблетки глюкозы. Он знал, что через 36 часов они вполне могут начать самостоятельно вести боевые действия против регулярной армии до последнего солдата. Которым опять, по всей видимости, останется подполковник Ферро.\r\n\r\nКорабли задерживались по вполне уважительной причине. «Десятка» на выходе из гавани не смогла разминуться с сухогрузом и получила пробоину в левой скуле. Небольшую. Дня на четыре работы. Проводить же высадку половины экспедиционного корпуса генштаб счел нерациональным. Необычайно смелое решение, если вспомнить о крайних сроках операции. Впрочем, вероятность успешного финала оккупации Энголлы тогда оценивалась в 75-80%. Очень неплохо.\r\n\r\n...Грановски, положив пулемет на плечо, шагал в арьергарде отряда, уходящего в сторону леса. Партизанская война. Неплохо - гораздо лучше, нежели штурм столицы (Грановски был более чем уверен, что подполковник Ферро рассматривал такой вариант), но всё равно это была вариация любимого тактического маневра Ферро, который он сам называл «Последний парад».\r\n\r\n- Зато будет славный кегельбан, - обещал он в таких случаях, пресекая все возражения. Кстати, обычно из его самоубийственных, обреченных рейдов возвращалось более половины личного состава, что, впрочем, объяснялось зачастую простым везением. Забегая вперед скажу, что на этот раз Фортуна подполковнику Ферро изменила, подобно (зачеркнуто; можно разобрать слова «захолустного борделя»).\r\n\r\nОтряд окапывался в лесу уже шестой день. Бойцы ставили мины-ловушки, копали ячейки, соединяли их траншеями, построили даже два блиндажа и... И всё это как у себя дома. В том смысле, что никакого контакта с силами противника. Ребята злились - согласно КЗОТу, доплата за участие в военной операции им при таком раскладе не причиталась. Просто командировочные.\r\n\r\n- Ничего, - успокоил всех Ферро, - скоро нас обложат в этом лесочке, как волков, и мы покажем всему миру, как должны умирать солдаты Империи! Нутром чую, что через день-другой многие из нас погибнут на этом поле чести, полностью выполнив свой долг перед Отчизной. Особенно те, кто не следит как следует за оружием, - вполне логично закончил он свою речь, повергнув личный состав в уныние.\r\n\r\nПредчувствия, как писал классик, его не обманули. Плохие предчувствия вообще по неизвестной причине склонны быть излишне правдивыми. Следующей ночью в 01.32 к Ферро подполз молодой сержант из группы охранения и доложил, что путь к морю отрезан превосходящими силами противника, который явно готовится перейти к активным действиям. Позже сержант рассказывал, что таких счастливых улыбок, какая была у в тот момент на лице у Ферро, он никогда доселе не видел.\r\n\r\n- Занять оборону на первом рубеже. Стрелять, подпустив как можно ближе. Отступать на второй рубеж только по моей команде.\r\n\r\n- А если вас убьют? - неузнаваемый голос из темноты.\r\n\r\n- Значит вам уже ничего не светит. Меня, как правило, убивают последним.\r\n\r\nПервый выстрел в этой войне был произведен из магазинной винтовки образца 1630 года старшим сержантом Германом Грановски по мелькнувшей в сорока футах от него неясной тени. Неясная тень вскрикнула и повалилась на землю. Через секунду хлесткие щелчки винтовок смешались с треском пулеметов, подтверждая, что война действительно началась.\r\n\r\n
Глава I. Посланник Императора\r\n(продолжение)
\r\n\r\nБой авангарда 2-го полка с подошедшими основными силами закончился незадолго до рассвета, когда в рукопашном бою на последнем рубеже обороны был смертельно ранен подполковник Ферро. Как ни странно, в живых в авангарде, вопреки заявлениям Ферро, остались семь человек. Из них впоследствии трое скончались от ран. Всего Имперская армия потеряла здесь 1231 человека, что подтверждает выдающиеся тактические таланты подполковника Ферро и беспримерный героизм его людей. Данный инцидент явился, по мнению многих исследователей, основной причиной срыва Энголльской десантной операции. Мы присоединяемся к этому мнению. Действительно, после смерти Ферро никто просто не захотел принять на себя командование войсками на месте. Сложилась уникальная ситуация, когда почти 20 тыс. солдат оказались на враждебной территории и никто не отдал им приказа к атаке либо к отступлению.\r\n\r\n...Валор - герцог Энголльский - не посмотрел на курьера, принимая пакет из его руки. Небрежно разорвал. Вынул донесение и начал читать. Читал три раза. Донесение гласило:\r\n\r\nНастоящим уведомляю, что в ночь с 23 на 24 августа в лесном массиве к северу от н. п. Штальсбург неизвестные бандиты вели бои с применением полевой артиллерии и минометов. Можно ли воспринимать это как враждебный акт и считать, что Энголла находится в состоянии войны?\r\n\r\nЛа'Ревиль барон Штальсбургский\r\n\r\nPS. Если да, то с кем?\r\n\r\nЗа резонные вопросы герцог Валор курьеров не казнил. Хотя бы потому, что всё равно ответ дать было необходимо.\r\n\r\n- Передай барону, чтобы привел войска в боевую готовность и никуда, подчеркиваю, НИКУДА из города не вылазил. Энголла с сегодняшнего дня на военном положении. Объявляем войну... острову Реми, к примеру. Чисто теоретическую войну - не плыть же туда в самом деле. Что ещё... Налоги пусть твой барон не задерживает...\r\n\r\nЭнголльские вооруженные силы никогда в истории не выполняли возложенных на них функций, выполняя роль армии даже не парадной, а представительской - дескать, и у нас пятнадцать тысяч под ружьем наличествует. То, что эти пятнадцать тысяч из вышеупомянутого ружья ни разу не стреляли, особого значения для престижа государства не имело. Поэтому не удивительно, что приказ о невмешательстве без особой необходимости в пограничный конфликт был воспринят в войсках даже не с радостью и облегчением, а как должное: «Еще бы они с такими вояками как мы воевать задумали... Щас».\r\n\r\nВпрочем, саперные части со всей возможной поспешностью отрезали «неизвестные военизированные формирования» полосой фортификаций, позже названной «Линия Валора».\r\n\r\nШтурмовать судорожно достраивающуюся линию Валора никто так и не стал.\r\n\r\n
Ремарка II. Ситуация усугубляется
\r\n\r\nОщетинившиеся орудиями немногочисленные форты не были неприступными. На один из них смотрел в полевой бинокль старший сержант Грановски:\r\n\r\n- Быстро строят, сволочи, - похвалил он строителей, потер заклеенную широким пластырем щеку и пошел в окоп играть в карты.\r\n\r\nИгра шла на патроны - денег на Энголлу никто не привез. Через два часа у старшего сержанта Грановски было две ленты к тяжелому пулемету и наступательная граната. Гранату Грановски повесил на пояс, а ленты отдал обратно - его пулемет куда-то пропал во время боя.\r\n\r\n- Грановски! - окликнули из окопа - сколько будет восемью двенадцать?\r\n\r\n- Три магазина.\r\n\r\n
Глава I. Посланник Императора\r\n(окончание)
\r\n\r\nЗапасов провизии 2-му полку по самым грубым расчетам хватало на три месяца. Солдаты резонно рассудили, что за такой срок командование пришлет кого-нибудь, кто что-нибудь прикажет, и тогда, может быть, они повоюют. А до тех пор они будут стойко обороняться на занятом плацдарме, благо штурмовать его никто не собирался.\r\n\r\nОфицеры генерального штаба не стали форсировать ход кампании, они казалось бы с полным безразличием ожидали дня, когда их отправят под трибунал и далее. Но трибунал не состоялся. А потом военного министра сняли с должности. Вот только препроводить его к Императору получилось не сразу. Его искали целых два дня. Нашли абсолютно случайно. На борту давно списанного миноносца. Связанного. Находился он там никак не меньше недели.\r\n\r\nИмператор стоял и мрачно смотрел на карту Энголлы, где в данный момент находился его любимый 2-й полк, который надо было как-то вытаскивать с этого поганого острова. Настроения Императору не подняли даже вчерашняя казнь военного министра и министра безопасности. Шум за дверью заставил Императора отвлечься от невеселых мыслей и мыслей стратегических. Обернувшись он видел, как в распахнутую дверь ввалился, стряхивая с себя удерживающих его секретарей, молодой человек с аристократическим лицом и какими-то бумагами.\r\n\r\n- Ваше Величество! Прошу простить мою настойчивость, но ваши слуги не хотели пускать меня, а между тем, моё изобретение - воздушный корабль, именуемый «аэростат» - могло бы, будучи своевременно воплощенным в жизнь, коренным образом изменить ход так нелепо завершившейся Энголльской Кампании...\r\n\r\n- Ты кто? - прервал изобретателя Император.\r\n\r\n- Барон Лорк.\r\n\r\n- Знаешь что, барон... Шёл бы ты к чертовой матери со своим аэростатом пока жив.\r\n\r\n
Ремарка III. Возвращаясь домой
\r\n\r\nСтарший сержант Грановски в потертом сером полевом костюме сидел, положив карабин на колени, на гранитном парапете набережной и смотрел на свинцовые волны. Кампания закончилась. Транспортные корабли сняли 2й полк с Энголлы, где об их пребывании могли напомнить теперь только пол-гектара выжженного леса, минные поля и окопы, окопы, окопы, окопы, окопы. Старшему же сержанту Грановски на память об острове Энголла остался полуторадюймовый шрам через щеку, одна из выигранных в карты осколочных гранат и «куриный бог» - камень с дыркой, который в принципе можно носить на шее, пропустив через отверстие веревочку. Остались ещё, конечно, «боевые деньги», но это не память. Это ненадолго.\r\n\r\n...Грановски обернулся, почувствовав, что кто-то подошел к нему сзади. Это был незнакомый морской пехотинец с серыми глазами, в которых отражалось море.\r\n\r\n- С войны? - спросил моряк.\r\n\r\n- Да.\r\n\r\n- Вижу, - и моряк развернувшись пошел куда-то, откуда, верно, явился, и через несколько секунд исчез за углом, как будто не было его здесь вовсе.\r\n\r\nЕдинственное, что Грановски запало в память, - черная памятная лента на рукаве бушлата с вышитой серебряными нитками надписью «ZURBAGAN».
